Формирование воли 1. Сила воли Один французский педагог упрекнул современных людей в том, что у них «детская воля в мужских телах». Это, конечно же, преувеличенный упрек, но лишь постольку, поскольку сегодня мы видим в действии громадную энергию – при исследовании

5. Формирование вкуса Правильное формирование вкуса нигде не имеет такого судьбоносного значения, как в той области человеческих отношений, о которой здесь идет речь. И прежде всего потому, что нам необходимо выйти из-под роковой для нас опеки чисто внешних предпочтений

1. Критика Ф. Энгельсом идейно-теоретических основ оппортунизма в международном рабочем движении После поражения Парижской Коммуны и самороспуска в 1876 г. I Интернационала перед международным рабочим движением встала задача создания массовых социалистических партий

3. Формирование единого человечества Рассмотрим более подробно две из перечисленных глобальных проблем – проблему формирования единого человечества и проблему сохранения природы человека.Выражение «мировая история», часто используемое историками, имеет два очень

В философской и методологической литературе последних десятилетий все чаще предметом исследования становятся фундаментальные идеи, понятия и представления, образующие относительно устойчивые основания, на которых развиваются конкретные эмпирические знания и объясняющие их теории.

Выявление и анализ этих оснований предполагает рассмотрение научных знаний как целостной развивающейся системы. В западной философии такое видение науки начало формироваться сравнительно недавно, в основном в постпозитивистский период ее истории. Что же касается этапа, на котором доминировали представления о на-уке, развитые в рамках позитивистской философии, то их наиболее ярким выражением была так называемая стандартная концепция структуры и роста знания 1 . В вей в качестве единицы анализа выступала отдельно взятая теория и ее взаимоотношение с опытом. Научное знание представало как набор теорий и эмпирических знаний, рассматриваемых в качестве базиса, на котором развиваются теории. Однако постепенно выяснялось, что эмпирический базис теории не является чистой, теоретически нейтральной эмпирией, что не данные наблюдения, а Факты представляют собой тот эмпирический базис, на который опираются теории. А факты теоретически нагружены, поскольку в их формировании принимают участие другие теории. И тогда проблема взаимодействия отдельной теории с ее эмпирическим базисом предстает и как проблема соотношения этой теории с другими, ранее сложившимися теориями, образующими состав теоретических знаний определенной научной дисциплины.

Несколько с другой стороны эта проблема взаимосвязи теорий выявилась при исследовании их динамики. Выяснилось, что рост теоретического знания осуществляется не просто как обобщение опытных фактов, но как использование в этом процессе теоретических понятий и структур, развитых в предшествующих теориях и применяемых при обобщении опыта. Тем самым теории соответствующей науки представали как некоторая динамичная сеть, целостная система, взаимодействующая с эмпирическими фактами. Системное воздействие знаний научной дисциплины ставило проблему системообразующих факторов, определяющих целостность соответствующей системы знаний. Так стала вырисовываться проблема оснований науки, благодаря которым организуются в системную целостность разнообразные знания научной дисциплины на каждом этапе ее исторического развития.

Наконец, рассмотрение роста знания в его исторической динамике обнаружило особые состояния, связанные с переломными эпохами развития науки, когда происходит радикальная трансформация наиболее фундаментальных ее понятий и представлений. Эти состояния получили название научных революций, и их можно рассматривать как перестройку оснований науки.

Таким образом, расширение поля методологической проблематики в постпозитивистской философии науки выдвинуло в качестве реальной методологической проблемы анализ оснований науки.

Эти основания и их отдельные компоненты были зафиксированы и описаны в терминах: “парадигма” (Т.Кун), “ядро исследовательской программы” (И.Лакатос), “идеалы естественного порядка” (С.Тулмин), “основные тематы науки” (Дж.Холтон), “исследовательская традиция” (Л.Лаудан).

В процессе дискуссий между сторонниками различных концепций остро встала проблема дифференцированного анализа оснований науки. Показательными в этом отношении могут служить дискуссии вокруг ключевого в концепции Куна понятия “парадигма”. Его крайнюю многозначность и расплывчатость отмечали многочисленные оппоненты Куна.

Под влиянием критики Кун попытался проанализировать структуру парадигмы. Он выделил следующие компоненты: “символические обобщения” (математические формулировки законов), образцы решения конкретных задач, “метафизические части парадигмы” и ценности (ценностные установки науки) 2 . Это был шаг вперед по сравнению с первым вариантом концепции, однако на этом этапе структура оснований науки осталась непроясненной. Во-первых, не показано, в каких связях находятся выделенные компоненты парадигмы, а значит, строго говоря, не выявлена ее структура. Во-вторых, в парадигму, согласно Куну, включены как компоненты, относящиеся к глубинным основаниям научного поиска, так и формы знания, которые вырастают на этих основаниях. Например, в состав “символических обобщений” входят математические формулировки частных законов науки (типа формул, выражающих закон Джоуля-Ленца, закон механического колебания и т.п.). Но тогда получается, что открытие любого нового частного закона должно означать изменение парадигмы, т.е. научную революцию. Тем самым стирается различие между “нормальной наукой” (эволюционным этапом роста знаний) и научной революцией. В-третьих, выделяя такие компоненты науки, как “метафизические части парадигмы” и ценности. Кун фиксирует их “остенсивно”, через описание соответствующих примеров. Из приведенных Куном примеров видно, что “метафизические части парадигмы” понимаются им то как философские идеи, то как принципы конкретно-научного характера (типа принципа близкодействия в физике или принципа эволюции в биологии). Что же касается ценностей, то их характеристика Куном также выглядит лишь первым и весьма приблизительным наброском. По существу, здесь имеются в виду идеалы науки, причем взятые в весьма ограниченном диапазоне - как идеалы объяснения, предсказания и применения знаний.

В принципе можно сказать, что даже в самых продвинутых исследованиях оснований науки, к каким можно отнести работы Т.Куна, западная философия науки недостаточно аналитична. Она пока не установила каковы главные компоненты оснований науки и их связи. Не прояснены в достаточной мере и связи между основаниями науки и опирающимися на них теориями и эмпирическими знаниями. А это значит, что проблема структуры оснований, их места в системе знания и их функций в его развитии требует дальнейшего, более глубокого обсуждения.

В сложившейся и развитой системе дисциплинарного научного знания основания науки обнаруживаются, во-первых, при анализе системных связей между теориями различной степени общности и их отношения к различным формам эмпирических знаний в рамках некоторой дисциплины (физики, химии, биологии и т.д.), во-вторых, при исследовании междисциплинарных отношений и взаимодействий различных наук.

В качестве важнейших компонентов, образующих основания науки, можно выделить: 1) научную картину мира; 2) идеалы и нормы научного познания; 3) философские основания науки.

Перечисленные компоненты выражают общие представления о специфике предмета научного исследования, об особенностях познавательной деятельности, осваивающей тот или иной тип объектов, и о характере связей науки с культурой соответствующей исторической эпохи.

Поня?тие - отображенное в мышлении единство существенных свойств, связей и отношений предметов или явлений; мысль или система мыслей, выделяющая и обобщающая предметы некоторого класса по определённым общим и в совокупности специфическим для них признакам. Научные понятия отражают существенные и необходимые признаки, а слова и знаки (формулы), их выражающие, являются научными терминами. В понятии выделяют его содержание и объём. Совокупность предметов, обобщённых в понятии, называется объёмом понятия, а совокупность существенных признаков, по которым обобщаются и выделяются предметы в понятии, - его содержанием. Развитие понятия предполагает изменение его объёма и содержания. Переход от чувственной ступени познания к логическому мышлению характеризуется прежде всего как переход от восприятий, представлений к отражению в форме понятий. По своему происхождению понятие является результатом длительного процесса развития познания, концентрированным выражением исторически достигнутого знания. Образование понятия - сложный диалектический процесс, который осуществляется с помощью таких методов, как сравнение, анализ, синтез, абстрагирование, идеализация, обобщение, эксперимент и др. Понятие - это необразное, выраженное в слове отражение действительности. Оно обретает своё реальное мыслительно-речевое бытие лишь в развёртывании определений, в суждениях, в составе определённой теории. В понятии выделяется и фиксируется прежде всего общее, которое достигается за счёт отвлечения от всех особенностей отдельных предметов данного класса. Но оно не исключает единичное и особенное. На основе общего только и возможно выделение и познание особенного и единичного. Научное понятие является единством общего, особенного и единичного, то есть конкретно-всеобщим. В подходе к понятию в истории философии выявились две противоположные линии - материалистическая, считающая, что понятия объективны по своему содержанию, и идеалистическая, согласно которой понятие есть спонтанно возникающая мысленная сущность, абсолютно независимая от объективной реальности. Например, для объективного идеалиста Г. Гегеля понятия первичны, а предметы, природа суть лишь бледные копии их. Феноменализм рассматривает понятие как последнюю реальность, не относящуюся к объективной действительности. Неопозитивисты, сводя понятия к вспомогательным логико-языковым средствам, отрицают объективность их содержания. Будучи отражением объективной реальности, понятия столь же пластичны, как и сама действительность, обобщением которой они являются. Научные понятия не есть нечто законченное и завершённое; напротив, оно заключает в себе возможность дальнейшего развития. Основное содержание понятия изменяется лишь на определённых этапах развития науки. Такие изменения понятия являются качественными и связаны с переходом от одного уровня знания к другому, к знанию более глубокой сущности мыслимых в понятии предметов и явлений. Движение действительности можно отразить только в диалектически развивающихся понятиях. Под понятием Кант разумел любое общее представление, поскольку последнее фиксировано термином. Понятие для Гегеля – «прежде всего синоним действительного понимания существа дела, а не просто выражение любого общего, любой одинаковости объектов созерцания. В понятии раскрывается подлинная природа вещи, а не её сходство с другими вещами, и в нём должна поэтому находить свое выражение не только абстрактная общность (это лишь один момент понятия, роднящий его с представлением), а и особенность его объекта. Понятие в формальной логике - элементарная единица мыслительной деятельности, обладающая известной целостностью и устойчивостью и взятая в отвлечении от словесного выражения этой деятельности. Процесс образования понятия естественно описывается в терминах гомоморфизма; разбивая интересующее нас множество объектов на классы «эквивалентных» в каком-либо отношении элементов (то есть игнорируя все различия между элементами одного класса, не интересующие нас в данный момент), мы получаем новое множество, гомоморфное исходному, по выделенному нами отношению эквивалентности. Элементы этого нового множества (классы эквивалентности) можно мыслить теперь как единые, нерасчленяемые объекты, полученные в результате «склеивания» всех неразличимых в фиксированных нами отношениях исходных объектов в один «комок». Эти «комки» отождествлённых между собой образов исходных объектов и есть то, что мы называем понятиями, полученными в результате мысленной замены класса близких между собой представлений одним «родовым» понятием. При рассмотрении семантического аспекта проблемы понятия необходимо различать понятие как некоторый абстрактный объект и называющее его слово (являющееся вполне конкретным объектом), имя, термин. Объём понятия - это денотат (значение) обозначающего его имени, а содержание - концепт (смысл), который это имя выражает.

Модели играют большую роль в научно-теоретическом познании. Они позволяют представить в наглядной форме объекты и процессы, недоступные для непосредственного восприятия: на­пример, модель атома, модель Вселенной, модель генома человека и пр. Теоретические модели отражают строение, свойства и поведение реальных объектов. Известный западный философ науки Имре Лакатос отмечал, что процесс формирования первичных теоретических моделей может опираться на программы троякого рода, каждая из которых исходит из организации знания как дедуктивной си­стемы:

1) Эмпиристская программа;

2) Индуктивистская программа;

3) Система Евклида (Евклидова программа).

Евклидианскую программу , которая предполагает, что все можно дедуцировать из конечного множества тривиальных ис­тинных высказываний, состоящих только из терминов с триви­альной смысловой нагрузкой, принято называть программой тривиализации (упрощения) знания. Данная программа содержит сугубо истин­ные суждения, но она не работает ни с предположениями, ни с опровержениями. Знание как истина вводится на верхушку тео­рии и без какой-либо деформации «стекает» от терминов-прими­тивов к определяемым терминам.

В отличие от Евклидовой, эмпиристская программа строится на основе базовых положений, имеющих общеизвестный эмпи­рический характер. Эмпиристы не могут допустить иного введе­ния смысла, чем снизу теории. Если эти положения оказываются ложными, то данная оценка проникает вверх по каналам дедук­ции и наполняет всю систему. Следовательно, эмпиристская тео­рия предположительна и фальсифицируема. И если евклидианская теория располагает истину наверху и освещает ее естествен­ным светом разума, то эмпиристская - располагает ее внизу и освещает светом опыта. Но обе программы опираются на логи­ческую интуицию.

Об индуктивистской программе Лакатос говорит так: «Из­гнанный с верхнего уровня разум стремится найти прибежище внизу. Индуктивистская программа возникла в рамках уси­лий соорудить канал, посредством которого истина течет вверх от базисных положений, и, таким образом, установить дополнитель­ный логический принцип, принцип ретрансляции истины».

По мнению академика В. С. Степина, «главная особенность теоретических схем состоит в том, что они не являются результатом чисто дедуктивного обобщения опыта». В развитой науке теоретические схемы вначале строятся как гипотетические модели с использованием ранее сформулированных абстрактных объектов. На ранних стадиях научного исследования конструкты теоретических моделей создаются путем непосредственной схематизации опыта.

Важными характеристиками теоретической модели являются ее структурность, а также возможность переноса абстрактных объектов из других областей знания. Лакатос считает, что основ­ные структурные единицы - это жесткое ядро, пояс защитных гипотез, положительная и отрицательная эвристика. Отрицатель­ная эвристика запрещает применять опровержения к жесткому ядру программы. Положительная эвристика разрешает дальней­шее развитие и расширение теоретической модели.

Теоретические объекты передают смысл таких поня­тий, как «идеальный газ», «абсолютное черное тело», «точка», «сила», « окружность», «отрезок» и пр. Абстрактные объекты на­правлены на замещение тех или иных связей действительности, но они не могут существовать в статусе реальных объектов, так как представляют собой идеализации.

Перенос абстрактных объектов из одной области знания в дру­гую предполагает существование прочного основания для анало­гий, которые указывают на сходства между вещами. Современные интерпретаторы выделяют: 1) аналогию нера­венства, когда разные предметы имеют одно имя (тело небес­ное, тело земное); 2) аналогию пропорциональности (здоровье физическое - здоровье умственное); 3) аналогию атрибуции, когда одинаковые отношения по-разному приписываются объекту (здоровый образ жизни - здоровый организм - здоровое обще­ство и т. п.). Таким образом, умозаключение по аналогии позволяет упо­доблять новое единичное явление другому, уже известному яв­лению. Аналогия с определенной долей вероятности позволяет расширять имеющиеся знания путем включения в их сферу но­вых предметных областей. Примечательно, что Гегель очень высоко ценил возможности метода аналогий, называя последний «инстинктом разума».

Абстрактные объекты должны удовлетворять связям и взаи­модействиям складывающейся области знания. Поэтому всегда актуален вопрос о достоверности аналогии. Различают аналогии предметов и аналогии отношений, а также строгую аналогию и нестрогую. Стро­гая аналогия обеспечивает необходимую связь переносимого при­знака с признаком сходства. Аналогия нестрогая носит проблем­ный характер. Важно отметить, что отличие аналогии от дедук­тивного умозаключения состоит в том, что в аналогии имеет мес­то уподобление единичных объектов, а не подведение отдельного случая под общее положение, как в дедукции.

Как отмечает В. Н. Порус, «важную роль в становлении клас­сической механики играла аналогия между движением брошен­ного тела и движением небесных тел; аналогия между геометри­ческими и алгебраическими объектами реализована Декартом в аналитической геометрии; аналогия селективной работы в ското­водстве использовалась Дарвином, в его теории естественного отбора; аналогия между световыми, электрическими и магнит­ными явлениями оказалась плодотворной для теории электромаг­нитного поля Максвелла. Обширный класс аналогий использует­ся в современных научных дисциплинах: в архитектуре и теории градостроительства, бионике и кибернетике, фармакологии и меди­цине, логике и лингвистике; в сфере технических наук, для которых огромное значение имеет процедура схематизации, которая замещает реальный инженерный объект идеализированным пред­ставлением (схемой, моделью).

Известны также многочисленные примеры ложных аналогий. Таковы аналогии между движением жидкости и распространени­ем тепла в учении о «теплороде» XVII-ХVШ вв. (гипотетическая тепловая материя (невесомая жидкость), присутствием которой в телах пытались объяснять наблюдаемые тепловые явления (нагрев тел, теплообмен, тепловое расширение, тепловое равновесие и т. п.); специфическая жидкость, которая якобы переливается в нагреваемые тела).

Формирование законов предполагает , что обоснованная экс­периментально или эмпирически гипотетическая модель имеет возможность для превращения в схему. Причем «теоретические схемы вводятся вначале как гипотетические конструкции, но за­тем они адаптируются к определенной совокупности эксперимен­тов и в этом процессе обосновываются как обобщение опыта». Затем следовал этап ее применения к качественному многообра­зию вещей, т. е. ее качественное расширение. И лишь после этого следовал этап количественного математического оформления в виде уравнения или формулы, что знаменовало собой фазу появ­ления закона.

Итак, модель → схема → качественные и количественные рас­ширения → математизация → формулировка закона . На всех без исключения стадиях реально осуществлялась как корректировка самих абстрактных объектов, так и их теоретических схем, а так­же их количественных математических формализации. Теорети­ческие схемы также могли видоизменяться под воздействием математических средств, однако все эти трансформации оставались в пределах выдвинутой гипотетической модели.

B.C. Степин под­черкивает, что «в классической физике можно говорить о двух стадиях построения частных теоретических схем как гипотез: ста­дии их конструирования в качестве содержательно-физических моделей некоторой области взаимодействий и стадии возможной перестройки теоретических моделей в процессе их соединения с математическим аппаратом». На высших стадиях развития эти два аспекта гипотезы слива­ются, а на ранних они разделены. Понятие «закон» указывает на наличие внутренне необходимых, устойчивых и повторяющихся связей между событиями и состояниями объектов. Закон отража­ет объективно существующие взаимодействия в природе и в этом смысле понимается как природная закономерность. Законы на­уки прибегают к искусственным языкам для формулировки этих естественно-природных закономерностей. Законы, выработанные человеческим сообществом как нормы человеческого сосущество­вания, имеют, как правило, конвенциальный (четко структурированный) характер.

Законы науки стремятся к адекватному отображению зако­номерностей действительности. Однако сама мера адекватности и то, что законы науки есть обобщения, которые изменчивы и подвержены фальсификации, вызывают к жизни весьма острую философско-методологическую проблему. Не случайно Кеплер и Коперник понимали законы науки как гипотезы. Кант вообще был уверен, что законы не извлекаются из природы, а предпи­сываются ей.

Поэтому одной из наиболее важных процедур в науке всегда считалась процедура научного обоснования теоретических зна­ний , да и сама наука частенько трактовалась как чисто «объясни­тельное мероприятие». Однако последние достижения науки пока­зывают, что многие про­цессы современной физической картины мира принципиально не представимы и невообразимы. Это говорит о том, что обоснова­ние лишается своего модельного характера, наглядности и долж­но опираться на чисто концептуальные приемы, в которых сомне­нию подвергается сама процедура сведения (редукции) неизвест­ного к известному.

Возникает и еще один парадоксальный феномен: объекты, ко­торые необходимо объяснить, оказывается, нельзя наблюдать в принципе (кварк - фундаментальная частица, обладающая электрическим зарядом; ненаблюдаемая сущность). Таким образом, научно-теоретическое познание приобретает, увы, внеопытный характер. Внеопытная реальность позволяет иметь о себе внеопытное знание. Это заключение, у которого остановилась со­временная философия науки, не всеми учеными воспринимается как научное, ибо процедура научного обоснования опирается на то, что объясненным быть не может.

Правильному обоснованию способствует обособление одной или нескольких важных групп фактов, которые должны быть ука­заны в исходных условиях и утверждении того, что рассматрива­емое событие «детерминируется» и, следовательно, должно объяс­няться в терминах только этой группы фактов.

Научное объяснение включает в себя следующие элементы:

а) эмпирическую проверку предложений, говорящих об определенных условиях;

б) эмпирическую проверку универсальных гипотез, на которых основывается объяснение;

в) исследование того, является ли объяснение логически убеди­тельным.

Объяснение закономерности осуществляется на основе подведения ее под другую, более общую, закономер­ность. На основе этого выводится двухчастная структура объясне­ния: экспланандум - это описание явления; эксплананс - класс предложений, которые приводятся для объяснения данного явле­ния. Эксплананс в свою очередь разбивается на два подкласса: один из них описывает условия; другой - общие законы.

Экспланандум должен быть логически выводим из эксплананса - таково логическое условие адекватности. Эксплананс дол­жен подтверждаться всем имеющимся эмпирическим материалом, должен быть истинным - это эмпирическое условие адек­ватности.

Неполные объяснения опускают часть эксплананса как оче­видную. Причинные или детерминистские законы отличаются от статистических тем, что последние устанавливают то, что в перс­пективе определенный процент всех случаев, удовлетворяющих данному набору условий, будет сопровождаться явлением опре­деленного типа.

Предсказание в отличие от объяснения состоит в утвержде­нии о некотором будущем событии. Здесь даны исходные усло­вия, а следствия еще не имеют места, но должны быть установле­ны. Можно говорить о структурном равенстве процедур обоснова­ния и предсказания. Очень редко, однако, объяснения формули­руются столь полно, что могут проявить свой предсказательный характер, чаще объяснения неполны. Выделяют объяснения «при­чинные» и «вероятностные», основанные скорее на вероятност­ных гипотезах, чем на общих «детерминистических» законах, т. е. законах в форме универсальных условий.

Самый общий взгляд на механизм развития научного знания с позиций рационализма говорит о том, что знание может быть обобщающим (синтетичес­ким) ирасчленяющим (аналитическим) . Синтетическое знание ведет не просто к обоб­щению, но к созданию принципиально нового содержания, кото­рое ни в разрозненных элементах, ни в их суммативной целостно­сти не содержится. Суть аналитичес­кого подхода состоит в том, что основные существенные стороны и закономерности изучаемого явления полагаются как нечто, со­держащееся в заданном, взятом за исходный материал. Синтетический подход ориентирует исследователя на нахождение зависимостей за пределами самого объекта, в кон­тексте извне идущих системных отношений. Именно синтетичес­кое движение предполагает формирование новых теоретических смыслов, типов мысленного содержания, новых горизонтов, но­вого слоя реальности. Синтетическое - это то новое, которое вы­водит к обнаружению качественно иной, отличной от прежней, имеющейся в наличии, основы.

Аналитическое знание позволяет прояснить детали и част­ности, выявить весь потенциал содержания, присутствующий в исходной основе. Аналитическое движение предполагает логику, направленную на выявление элементов, о которых еще не знали, но которые содержались в предшествующей основе. Аналитическая форма получения нового знания фиксирует но­вые связи и отношения предметов, которые уже попали в сферу практической деятельности человека. Она тесно связана с дедук­цией и с понятием «логического следования». Примером такого аналитического приращения нового знания выступает нахожде­ние новых химических элементов в периодической таблице Мен­делеева.